Город, где я живу…

глазами классика…

“Трое в лодке, не считая собаки”

…Часам к одиннадцати мы добрались до Рэдинга. Темза здесь грязна и уныла.

Все стараются поскорей миновать эти места.

центр в выходной день, рядом с магазинами-моллом-кафешками

Рэдинг – город старинный и знаменитый: он стоял здесь уже при короле Этельреде, в те незапамятные времена, когда датские военные корабли бросили якоря в Кеннете и датчане выступили из Рэдинга в свой грабительский поход на Уэссекс.

Кеннет – река, собственно, изображенная здесь.

Именно здесь Этельред и брат его Альфред встретили их и разбили; Альфред при этом сражался, а Этельред молился.

Одна из церквей, самой старой больше 1000 лет

Позднее Рэдинг, по-видимому, считался самым удобным пристанищем для лондонцев, когда в Лондоне почему-либо становилось неуютно.

Вокзал, с которого ходят скоростные поезда в Лондон и не только.

Как только в Вестминстере появлялась чума, парламент бежал в Рэдинг, а в 1625 году за ним последовал и верховный суд, так что здесь велись все судебные процессы.

А сюда вот ходят в магазины и кино современный люд. Оракл – mall, тут даже есть кондиционеры, не в пример многим лондонским магазинам.

Пожалуй, время от времени небольшие порции чумы шли Лондону на пользу, так как они разом избавляли его и от законников и от членов парламента.

Просто городская улочка

Во время борьбы парламента с королем Рэдинг был осажден графом Эссексом, а четверть века спустя принц Оранский разбил там войско короля Джеймса.

В центре города имеется сквер с памятником-Львом, героям, павшим во время разных воин.

В Рэдингском бенедиктинском аббатстве, развалины которого сохранились до наших дней, похоронен его основатель Генрих I; в том же аббатстве достославный Джон Гонт сочетался браком с леди Бланш.

Увы, развалины пришли в упадок еще больше.

У Рэдингского шлюза мы повстречали паровой катер, принадлежащий моим друзьям; они взяли нас на буксир и довели почти до самого Стритли. Как приятно идти на буксире у катера! Я лично считаю, что это куда приятнее, чем грести самому.

И было бы еще приятнее, если бы всякие дрянные лодчонки не болтались у нас на пути.

Нам приходилось то и дело стопорить машину и травить пар, чтобы не потопить их. Просто безобразие: от этих лодок житья не стало! Давно пора призвать их к порядку!

Кого уж и нужно призывать к порядку, так это лебедей! Нагло клюются и призывно выпрашивают еду.

И какое, к тому же, чертовское нахальство! Вы им гудите так, что у вас чуть котел не лопается, а они и в ус не дуют!

Будь на то моя воля, я непременно пустил бы несколько посудин ко дну и научил бы их уму-разуму.

Повыше Рэдинга Темза снова хорошеет.

Возле Тайлхерста ее немного портит железная дорога, но начиная от Мэйплдерхэма и до самого Стритли она просто великолепна.

Просто набережная, с уютным пабом и жилым домом.

Выше Мэйплдерхэмского шлюза стоит Харвикхаус, где Карл I играл в шары. Окрестности Пенгборна, где находится курьезная крошечная гостиница “Лебедь”, вероятно, так же примелькались завсегдатаям всевозможных художественных выставок, как и обитателям самого Пенгборна.

Чуть пониже пещеры катер моих друзей покинул нас, и тут Гаррис стал лезть из кожи вон, доказывая, что теперь моя очередь грести. Мне его претензия показалась совершенно неосновательной.

Еще с утра мы условились, что я должен тащить лодку до места, лежащего на три мили выше Рэдинга. Так вот, мы уже на целых десять миль выше Рэдинга! Ясно, что теперь опять их очередь!

“Руководство по рыбной ловле на Темзе” говорит, что “в этих местах ловятся также молодые щуки и окуни”, но тут руководство ошибается. Щуки и окуни в этих местах действительно есть.

Это непреложный факт, отлично мне известный. Они носятся целыми стаями; когда вы прогуливаетесь по берегу, они наполовину высовываются из воды, глядят на вас и разевают рты в ожидании хлебных крошек. Когда вы купаетесь, они толкутся вокруг, шныряют под ногами и выводят вас из терпения. Но чтобы они “ловились” – будь то на червяка или еще каким-нибудь подобным способом, – нет уж, дудки!

На сим позвольте раскланяться…